Лиане показали груду костей и крови и сказали: «Это Ваша дочь. Медицина тут бессильна. Вы можете только молиться и просить у Бога, чтобы Мака осталась жива». За несколько дней Лиана выучила все молитвы наизусть и, не вставая с колен, выпросила у Бога подарить ей дочку второй раз.

«Нас всех в роду преследует одно проклятие – мы незрячие. Наши глаза со временем высыхают и становятся совсем непригодными. К сожалению, это не лечится, и мы обречены на жизнь во мраке. Как бы живые, но уже мёртвые», – говорит 33-летний Ника, человек-гора.

«Смотрю на себя и думаю: зачем я вообще на свет родилась? Я ничего не видела в жизни, кроме болезни, боли и голода. Мама, лучше бы ты сделала аборт! Ты ведь и от отца не помнишь ничего хорошего. Зачем ты меня родила, зачем?» – вот так начала беседу с нами Мери, и поток слёз хлынул из её глаз.

«Приговор на страдания таким как я одиноким выносят те начальники, кто обязан заботиться о страдающих людях! Ведь я гражданка — Грузии и горжусь этим! Но Боже мой, как же больно! По-моему, нельзя так относится к людям…!

Единственное светлое воспоминание в жизни 54-летней Гохар – это то, как бабушка покупала ей конфеты 50 лет назад! И всё! Её сердце – кладбище несбыточных мечтаний и разбитых вдребезги надежд. Ей было два года, когда папа бросил семью. Больше свою дочку он никогда не видел. Зато Гохар видела издалека, как он обнимал и целовал других своих детей.

Мой единственный сын уже тридцать лет находится в таком невыносимом состоянии. Вы понимаете мою боль и мою беспомощность? Нет, не понимаете, и я молю Бога, чтобы никто из Вас никогда не узнал, не познал это горе! Смотреть на мучения сына на протяжении тридцати лет – это… это… это самый тяжёлый приговор, тяжкий крест, который мне нести одной уже очень трудно. Поэтому я хочу, чтобы и Вы услышали мою мольбу. И говорить об этом вслух так же тяжко, как само это страдание. Но, если я сейчас не выскажусь, если Вы мне не поможете, не поддержите, мы погибнем…» – госпожа Лали Коплатадзе не может сдержать слёзы, рассказывая нам о своей беде.