Моя трёхмесячная дочь задохнулась под безжизненным телом собственной матери…»

«Моей семье очень трудно. Мама совсем одна перед столькими проблемами. Хочу терпеть голод, холод. Хочу научиться жить без всего того, чего у меня нет, но необходимо для существования. Мне говорят, что я повзрослела, раз так борюсь. Но что мне делать?! Не хочу беспокоить маму ещё больше. Однажды, когда я была младше, чтобы громко не плакать от голода, заклеила себе скотчем рот. Решила, что так меня никто не услышит…»

Что хуже: смертельный рак или полностью сгоревший дом? Большая семья с двумя маленькими детьми (одной – месяц, второй – два года) молит о помощи! Но помочь им некому… Шесть тысяч лари, которые выделила местная власть, насмешка над огромным горем… Мы единственная их надежда

Разрушенный дом, от которого веет леденящим душу холодом даже в жаркую погоду. С него доносятся то стоны, то плач. В этом проклятом доме живут пятеро: четыре сестры и их общий «ребёнок» – 29-летний Георгий. Точнее, они там не живут, а мучаются. Ни у одного из обитателей этого проклятого дома не сложилась судьба. Они и живые, и мёртвые одновременно…

Анна-Мария плачет от холода. Представляете, что чувствует мать, видя, как дети каждый день мёрзнут и голодают? В их полуразрушенном доме практически невозможно согреться: вместо стёкол на окнах целлофан. И это в то время, когда в Горийском муниципалитете уже несколько дней метёт метель. Друзья, напоминаем, что Фонд Черновецкого продолжает сбор вещей для нуждающихся. Вы можете поделиться своим теплом и помощью с теми, кому это реально необходимо. Да воздаст вам благом Господь! В числе тех, кто ждёт вашей помощи, наши новые подопечные: годовалая Анна-Мария, 7-летняя Барбаре, 12-летний Гио и 15-летняя Мариам. Зимой у них нет тёплых вещей. Давайте позаботимся об этих чудных детках!

Из бывшего общественного туалета Тея сделала комнату. Ещё и не такое сделаешь, когда негде жить с тремя детьми! Таксист высадил их ночью с вещами на пустыре возле заброшенного здания, как она просила, и поспешил уехать. В таком захолустном месте и убить могут, и ножом пырнуть. А она перекрестилась и шагнула в это пустое, тёмное здание с грудным Габриэлем, пятилетним Шио и девятилетней Теклой.