Натия: Нас много. Мы с мужем и шестью детьми еле помещаемся в этом крохотном доме. А идти нам больше некуда. Когда узнают, сколько у нас детей, все отмахиваются, как будто тараканов видят. Если бы жила в другой стране, мне, наверное, дали бы грамоту, что родила десятерых детей! Да, я считаю себя героиней. Не легко воспитывать для Грузии детей. Никто не ценит, никому до нас нет дела. Дают пособие, думая, что этого достаточно. У нас даже своего дома нет.

Мариам тяжело. Она больна. Она не такая, как все. Она может говорить, читать, писать, мечтать, как её сверстники, но вот ходить у неё не получается. С самого детства. Представляете, друзья, каково её родным, да ещё и в полнейшей нищете, наблюдать эти страдания? Но они так бедны, что не могут помочь!

Вокруг полная тьма. 89-летняя одинокая Клара не может открыть глаза. Сидит у стола и ждёт, может, кто-то зайдёт, чтобы пересадить её на кровать. Без посторонней помощи она не ориентируется в этом мраке. Не может найти кровать, которая совсем близко, – не понимает, как до неё добраться, теряется. Сидит и ждёт.

Андриа засовывает руку в тёрку для овощей и трёт её, как овощ, пока не появятся царапины с кровью, после чего сильно кусает обе руки. Его бесит эта каморка, где они с сестрой заперты весь день, пока мама Тея на уборке. Ана весь день смотрит, как брат раскачивается из стороны в сторону и кусает свои руки. В комнатке стоит резкий запах мочи, потому что у 12-летнего Андрии закончились памперсы.

«Я верила, сильно-сильно верила и ждала Вас», – звонким голоском встретила меня красавица Розалинда (7 лет).
«Чудес не бывает… Мне 13, и я это точно знаю… Или бывают?» – удивлённо спросила Хатуна (13 лет) и робко посмотрела на меня.
У меня защемило в груди от полнейшей безнадёжности, которая открылась моим глазам.

«Вот уже 12 лет, как я борюсь за жизнь своего сына. Вот уже 12 лет на моём сердце лежит камень печали, который становится с каждым днем всё тяжелее и тяжелее», – говорит мама маленького Сабы. С рождения у него ДЦП, эпилепсия и умственная отсталость.