«Ой, как сложно, когда болеет мама! И всё из-за Теклы!» – говорит семилетний Лука и гладит маму по голове. Мама четырёх детей уже более года лежит. С мамой в кровати сидят пятилетняя Гванца, четырёхлетняя Ева и годовалая Текла.

«Красивые куклы для богатых детей, и велосипед у них тоже есть! Хотят – одолжат, не хотят – нет! – сказала нам пятилетняя Натали. – Мама говорит, что мы бедные. Часто у нас нет даже еды. А я мечтаю о велосипеде!»

«Вот закрою глаза и представляю, что вместо супа из социальной столовой ем вкусную еду… То, что хочу!» – говорит десятилетняя Мариам.

У десятилетней Венеры нет друзей. Она уверена, что их никогда не будет. Никто не захочет дружить с нищими. «Я чувствую, что меня избегают. Не садятся со мной рядом, не хотят со мной играть. Они ничего не говорят, но ведут себя так, что больно вот здесь», – говорит Венера и кладёт руку на сердце.

«Хорошо, что пришла, а то я целый день то маму обижаю, то бабушку. Сейчас сестру собирался обидеть», – говорит нахмуренный Николоз и демонстративно обнимает сестру. Успели! Обидеть сестру не получилось.

Положите руку на сердце и скажите: быть бедным – это стыдно? А когда дома не хватает на всех тапочек, когда носки рвутся о неровный пол – это стыдно? А когда не закрываются двери и через дыры в дом заползают змеи – это стыдно? А когда дети говорят маме, что очень-очень хотят кушать, – это стыдно?

Это даже не дом, а скелет дома, в котором видны все его косточки. От наружных стен осталась только дранка. Это настолько трухлявая лачуга, что от неё можно отломать любой кусок рукой. А внутри даже днём так темно, что для того, чтобы увидеть друг друга, надо включить свет. Они так и горят всё время – две тусклые лампочки. Посидишь немного, глаза привыкнут, и начинаешь различать лица жильцов. А их девять человек – шестеро детей и трое взрослых. В этой темноте и тесноте.