«Мама предала меня и папу. Бросила меня с очень
больным папой, даже не обняла меня, не прижала к себе, когда навсегда уходила!»

В нашей любимой Грузии очень много людей находятся не просто за чертой бедности, они в огромной беде! И что самое страшное – им не на кого рассчитывать, кроме как на нас с вами! Если не поможем – одни станут на всю жизнь неизлечимыми калеками, другие умрут, третьи погибнут от неимоверных страданий! Школьники не будут ходить в школу, потому что не в чем. У них нет элементарных гаджетов! Они, как в дикой пустыни, один на один с горем и страданиями! Социальное пособие в Грузии меньше, чем во многих странах Африки! Страна пустеет: нет работы, нет будущего… Без нас, друзья! И мы просто обязаны дать им шанс на жизнь и подарить гордость за страну, за её добрых людей, которые на протяжении всей тысячелетней истории помогали всем, кто к нам приезжал!

Это не дом, а груда камней и железа! Это опасное место! Проходя мимо, будьте осторожны! Сами не заходите, но оставьте здесь кусочек своей души! Мы должны остановить эту бомбу замедленного действия. В этой позорной для нашей страны развалине мучаются две несчастные женщины – 64-летняя Асмат с тяжелобольной дочерью! Если Асмат вдруг уйдёт из жизни, за ней сразу последует и безумно любимая ею дочка, которая совершенно беспомощна и никому другому не нужна в этом мире. Она как малый ребёнок 3-летнего возраста! Может только любить маму. А мама, которой самой нужна помощь, купает, одевает, кормит, укладывает спать свою тяжелобольную дочь.

«Знаете, я буду самой счастливой на небесах, если мои слова-советы спасут хотя бы несколько женщин Грузии! Ведь рак к нам подло приближается с разных участков тела и обрушивается, когда лечиться уже поздно!»

Кетеван (мама Сабы): Успокойте меня, успокойте! Скажите, что дети не умирают от того, что всё время плачут. Помогите мне! Я не знаю, что творится с моим сыном! Он целый день плачет… Потом устаёт, засыпает, а затем опять всё сначала… Кетеван обрушивает на меня, корреспондента, шквал вопросов: «А вы не знаете, люди умирают от того, что много плачут? А дети могут умереть от слёз? А если не есть и всё время плакать – это же не очень страшно? Скажите, скажите… Ну пожалуйста!»

И я понимаю, что, не имея на руках заключения врачей и денег для нормального обследования за границей, она не спрашивает – она хватается, как утопающий за соломинку, чтобы услышать от меня хоть что-то утешительное! Но я тихонько отворачиваюсь, чтобы не заплакать и не вызвать истерику в семье, где и без меня сутками текут реки слёз!

В этом аду живут, голодают и спят на полу четыре грузинских ангелочка! Давайте и мы обнимем их своими сердцами и душами так же крепко, как эта сладкая малышка обнимает своего мишку!